Клан Мамонта - Страница 68

Шестерых всадников на перегибе далекого склона они рассмотрели на третий день. И начали преследование. Судя по всему, чужаки охотились – пытались отбить небольшую часть стада бизонов и загнать его в узкую долину ручья. Скорее всего, именно поэтому они и дали врагам подойти так близко. Их маленькие лохматые лошади под грузом оружия и всадников могли передвигаться лишь шагом или медленной рысью. Песец смог угадать направление движения чужаков, и они встретились – лоурины вышли им навстречу из зарослей кустов в русле мелкого степного ручья. Чужаков оказалось вдвое больше, и Песец не возражал против использования лука, хотя это и было нарушением воинских традиций.

Один из врагов получил стрелу в грудь. Жизнь второго, наверное, спасла лошадь – упала с пробитым горлом и придавила его. Остальные спешились, отвязали от седел щиты – те самые, о которых рассказывал Семхон, – и пошли на сближение. Песец смеялся над их трусостью, ведь лоурины больше не стреляли. Но чужаки не сочли себя оскорбленными и, подойдя на полсотни шагов, не ринулись в атаку, а метнули дротики. После этого лоуринам самим пришлось добить Лося – из порванных артерий хлестала кровь. Ворон взял лук у погибшего. Он не был столь же искусным стрелком, но ни одна из выпущенных им стрел не ушла мимо цели. Только никому они, кажется, не причинили вреда. Лоуринам пришлось держаться от врагов дальше, чем можно прицельно метнуть дротик – и это вместо того, чтобы драться с палицами в руках! «А что делать, если противник не ведает правил воинской чести?!» – Песец понимал, что полусотни шагов навстречу врагу пробежать они не успеют. Кроме того, им – мстителям – вождь приказал вернуться живыми. Этот приказ был, наверное, важнее, чем старинные традиции, и Песец решил уходить, чтобы заставить врагов их преследовать. Нет, не в сторону поселка, конечно.

Погоня продолжалась почти сутки. Еще один чужак и две лошади остались лежать мертвыми в степи. А потом появилась новая группа всадников и направилась лоуринам наперерез. Рукопашной схватки так и не состоялось…

На растянутой колышками чисто выскобленной оленьей шкуре углем были изображены Большая река, притоки, основные распадки и господствующие высоты в окрестной степи. Карту Семен рисовал сам – по прошлой жизни дело для него вполне привычное. Понимать ее главные люди лоуринов научились довольно быстро. Правда, автору пришлось отказаться от горизонталей. Объяснить, что такое «линия, соединяющая точки рельефа, расположенные на равной высоте над уровнем моря» Семен не смог. Пришлось высоты и низины просто обозначить штриховкой разной густоты, а вместо названий географических объектов схематично изобразить соответствующие предметы или животных. Получилось и аляповато, и грубо, но присутствующим было не до художественных достоинств данного произведения – все смотрели на черные кружочки и крестики, обозначающие контакты с чужаками разной степени тяжести.

– В общем, – подвел итог Медведь, – нас обкладывают и отсюда, и оттуда. Скоро нам негде будет охотиться. Только это не страшно, потому что еще раньше охотиться станет некому.

– Сам пойдешь, – вздохнул Кижуч. – Не разучился еще, наверное.

– Не разучился, конечно. Только охотиться нужно на этих гадов, а не на оленей. Даже если самим придется голодать или есть мясо, добытое много дней назад. На них вновь неотомщенная кровь наших людей!

– Вы прекрасно знаете, старейшины, – вздохнул вождь, – что мы не можем на них охотиться. В рукопашную они не идут, а наши стрелы их воинам не страшны – разве что лошадям. Трое наших ушли за скальпами, и теперь мы должны мстить уже за шестерых.

– Что ты предлагаешь, Бизон? – поинтересовался Кижуч. – За последние годы лоурины дважды оказывались на краю гибели. Но тогда нам помогал Семхон, и мы смогли уйти от этого края. Теперь нам помогать некому – Семхон, похоже, окончательно перешел к нелюдям. А может, и сам стал таким же – вон сколько времени с голым лицом ходил – это при людях-то!

– Разве Семхон говорил, что отказывается от лоуринов и от их Служения? – вождь старался быть объективным, но аргументы у него были слабенькие.

– Ты же понимаешь, Бизон, – усмехнулся Медведь, – что у людей и нелюдей не может быть общего Служения.

– Понимаю, – признал вождь, – но Семхон говорит…

– Мы обсуждали это много раз! – раздраженно перебил Кижуч. – Эта проблема не имеет решения! Чтобы утверждать ТАКОЕ, Семхон должен УЖЕ быть жрецом. Но признать его таковым некому – все люди Высшего посвящения покинули Средний мир. Да, последний ушедший Художник мог сделать его своим преемником, но сделал ли? Слова Семхо-на свидетельствуют об обратном, разве не так?

– Именно так! – поддакнул Медведь. – Никто из нас не может пойти в Пещеру и просто спросить старого жреца – не будет он с нами разговаривать!

– Таким образом, – продолжал Кижуч, явно адресуя свои пояснения Семену, – мы не вправе судить о новом Служении. Мы решили не отвергать его и ждать знака, проявления воли Творца всего сущего – больше некому рассудить нас. Вот, похоже, и дождались – племени вновь грозит гибель. Что делать?

– По-моему, – твердо сказал Медведь, – нужно начать вновь жить по-человечески. И, в первую очередь, перебить хьюггов.

«Логика, достойная неандертальцев, – сокрушенно подумал Семен и принялся подбирать и тасовать аргументы. И вдруг у него в мозгах что-то замкнуло: «Да что же это такое, в конце концов?! Нашли мальчишку!»

– Хватит! – вскочил он со своего места, нарушая все правила Совета. – Сколько можно?! Рядом враг, а вы чем занимаетесь?! Какого черта малышня шляется вдали от поселка без взрослых, без охраны?! В племени не принято ни в чем ограничивать детей? Они могут ходить, где хотят? Значит, больше не могут – трудно до этого додуматься? Это ж с какого дуба нужно упасть, чтобы в такой обстановке отправить чуть ли не последних воинов за скальпами?! Нам мужество нужно продемонстрировать или победить? По-моему, и ежику должно быть понятно, что после каждой стычки враги становятся сильнее, а мы слабее. Мало того, что гибнут наши люди, чужаки узнают о нас все больше и больше! А знание, между прочим, это тоже оружие. К примеру, раньше они не догадывались, что всадник на лошади со всем оружием и снаряжением не сможет догнать нашего воина в степи, а теперь им это известно. Могу поспорить, что скоро каждый из них будет таскать за собой запасную лошадь и пересаживаться с одной на другую, чтобы дать им отдых!