Клан Мамонта - Страница 89

– «Кто главный кааронга?»

– «Амма».

«Ну, конечно, а кто же еще?! В родном христианстве всевозможных орденов и сект было и есть неисчислимое множество, и каждая группа считает, что именно она имеет высшую санкцию. Эти же полагают себя не приближенными к божеству, а как бы непосредственными исполнителями его воли».

– «Кто ближе всех к Амме? Через кого люди (в смысле – кааронга) узнают его волю?»

– «Никто. Все».

«Врет. Врет на грани правды: сообщенная информация не соответствует объективной реальности, но соответствует субъективной. То есть он действительно так считает. Ладно, тогда по-другому…»

– «Кто из вас лучший (самый умный, самый красивый)?»

– «Все».

«Вот это другое дело! – обрадовался следователь. – Сказать вслух можно что угодно, но в памяти при этом мелькают образы. И некоторые из них, кажется, можно даже узнать».

Семен несколько раз повторил вопрос, меняя его аранжировку и напряженно «всматриваясь» в смутные «мыслеобразы». После третьей или четвертой «прокрутки» он пришел к выводу, что этих крутых кааронга пятеро, и троих из них он знает: двое были на катамаране, а одного он когда-то застрелил в распадке, справедливо приняв за главаря нападающих. Семен зацепился разумом за оставшихся двоих, попытался конкретизировать их облик и перекинуть пленному:

– «Они живы? Где они?»

– «Здесь».

– «Здесь – это что, это как?»

Дальше пошла почти бессмысленная тягомотина, связанная с различием в мышлении. Присутствуют ли означенные особи среди живущих? Да, конечно, но это совсем не значит, что они сами живы. Кааронга вообще как бы и не умирают, а перевоплощаются, что ли… В общем, изрядно помучившись, Семен пришел к выводу, что речь идет, скорее всего, о посторонних из прошлого этого неандертальца, о покойниках, наверное. Во всяком случае, повода для подозрений, что они затаились в «деревне», вроде бы нет.

– «Что делают кааронга? В чем их цель и смысл?»

– «Сохранить (спасти) мир людей».

– «От чего или кого сохранить? В чем главная беда, что несет основную опасность?»

– «Нируты».

Вот тут – под этим коротким звуковым и мысленным ответом – раскрылась информационная бездна. Точнее – океан. Правда, с берегами – ну, не является этот парень интеллектуалом, как, скажем, Мга-тилуш или хотя бы Тирах из того давнего приключения. «Главное свойство мира, делающее его пригодным для жизни, – это неизменность, неменяемость. Эта неменяемость должна поддерживаться вот ими – кааронга. Любое неприятное событие является следствием того, что кто-то что-то не так сделал. Если же мир вообще рушится (или уже рухнул), то причина вовсе не в том, что кто-то изготовил наконечник не той формы, а в том, что появились нируты. Мир был стабильным и относительно уютным, пока в нем не появились нелюди – кроманьонцы. Никаких аргументов или доказательств не требуется – это очевидный факт, сомнению не подлежащий». Эта убежденность, не идущая ни в какое сравнение с верой человека иной современности в шарообразную форму земли, так Семена потрясла, что он решил сделать передышку и вышел из состояния контакта.

Для прояснения мыслей он подошел к берегу и стал плескать воду себе в лицо: «Все это знакомо, все это уже было – и в том, и в этом мирах. Важно другое: у всяких таких сообществ – хоть у комсомольцев, хоть у "детей леопарда" – обязательно должна быть некая внутренняя структура, некая иерархия. Да и само посвящение обычно многоступенчатое (октябренок – пионер – комсомолец – член…). Вот это-то все и нужно обязательно выведать, иначе каа-ронга не дадут спокойно спать ни мне, ни своим сородичам. И еще – не менее важное – должна быть метка. Таких организаций без меток не бывает!»

Семен просидел на берегу минут 10-15, осваивая полученную информацию и формулируя новые вопросы: «Понятно, что для неандертальцев плосколицые кроманьонцы все одинаковы – что лоури-ны, что имазры. Но кто сообщил, что по реке можно добраться до поселка нирутов? Кто дал команду организовать экспедицию?» Интеллектуальные усилия оказались напрасными: когда Семен вернулся, неандерталец смотрел на него и улыбался. Точнее, так казалось, поскольку мужик был мертв. Что там к чему привязано, понять, наверное, оказалось несложно и, пока Семен отсутствовал, он сумел затянуть удавку на своей шее. Продолжать допрос в Нижнем мире Семен не собирался. Метку, однако, он нашел – внизу живота под кожаным фартуком. Этот не слишком сложный узор, вероятно, был получен путем надрезания кожи и втирания в рану красителя – скорее всего, сажи. Осталось выяснить пустячок – свидетельствует ли данный рисунок о принадлежности к кааронга, или он с этим союзом не связан?

«Ладно, – смирился с неизбежным Семен. – Со всем этим уже ничего не поделаешь. Зато парень блестяще решил сложнейшую проблему – что с ним делать, если оставлять в живых нет ни возможности, ни смысла, а убивать пленных я стесняюсь. Теперь нужно отсюда выбираться».

Задача, кстати, оказалась совсем не простой: Эре-ку-то что, он всегда такой, а Семен голый! Точнее, на нем мокасины и налобная повязка. При этом от степного берега их отделяет добрый километр зарослей. Правда, в наличии имеются две здоровенных лодки-долбленки. Первая мысль у Семена была – вернуть к жизни одно судно, изобразить из чего-нибудь весло и отправиться водой в Поселок. А Эрек пусть топает с Варей по суше. Однако мысль о том, как он будет подплывать к поселку под прицелом ло-уринских лучников – опозоренный и голый – вызвала содрогание. Нет уж, лучше продраться через кусты и приехать на мамонте!